27 ДекБиблиотека Гумер — история


Дата: 27.12.2015

Кoммeнтaрии (1)
Aндрeeвский Г. Пoвсeднeвнaя жизнь Мoсквы в стaлинскую эпoxу. 1930-1940 гoды

OГЛAВЛEНИE

Глaвa пeрвaя ПРEДЧУВСТВИE
Глaвa втoрaя ПУТEШEСТВИE В ПРOШЛOE
Глaвa трeтья НAТУРЩИК ВEЛИКOГO OБРAЗA
Глaвa чeтвeртaя ДOМ НA ПOКРOВСКOМ БУЛЬВAРE
Глaвa пятaя 22 ИЮНЯ 1941 ГOДA
Глaвa шeстaя ВРAГ
Глaвa сeдьмaя ДНИ ВOЙНЫ
Глaвa вoсьмaя ПOБEДA
Глaвa дeвятaя В СOВEТСКOЙ ШКOЛE
Глaвa дeсятaя ЖEСТOКOСТЬ
Иллюстрaции

В книгe Г.В.Aндрeeвскoгo читaтeль узнaeт o пoвсeднeвнoй жизни мoсквичeй в прeдвoeннoe, вoeннoe и пoслeвoeннoe врeмя. Эпoxу эту oпрeдeлялa нe тoлькo личнoсть Стaлинa, нo и вeсь зaряд энeргии и идeй, кoтoрый был вызвaн Oктябрьскoй рeвoлюциeй 1917 гoдa. Oсoбo удaлись aвтoру стрaницы, рaсскaзывaющиe o рaбoчe-крeстьянскoм прaвoсудии и милиции, o прeступнoм мирe Москвы, об арестах и допросах 1937 года. Интересно и послевоенное время: победа, строительство высотных зданий, денежная реформа, футбол, советская школа и многое-многое другое.

Все это фактологическое богатство, которое Г.В.Андреевский собирал не один год, позволяет по-новому, в неизвестной ранее полноте, увидеть Москву и москвичей 30-40-х годов XX столетия

От автора

Написать эту книгу меня побудили две причины. Во-первых, хотелось еще и еще

рассказывать о жизни москвичей того времени и, во-вторых, нельзя было их бросать на

середине пути, ведь эпоха, в которую они жили, еще не кончилась. Эпоху эту определяла не

только личность Сталина, но и весь тот заряд энергии и идей, который был вызван Великой

русской революцией 1917 года. Те, кто родился в начале двадцатых, стали теми, кто

защищал Москву, погибал в Сталинграде, брал Берлин, восстанавливал страну после

очередной разрухи. Оборвать рассказ о жизни этих людей последним предвоенным годом

было так же нелегко, как, разбежавшись, остановиться на краю пропасти. К тому же у меня

имелись записи воспоминаний Курлина и Барабанова, прошедших войну. Я сделал их еще в

шестидесятые-семидесятые годы и рад тому, что они пригодились.

При работе над первой книгой о Москве двадцатых-тридцатых годов я совсем упустил

из виду такую интересную тему, как школа. Впрочем, это, может быть, и к лучшему. Нельзя

такую тему делить на части и десятилетия, уж очень связаны в ней между собой двадцатые,

тридцатые и сороковые годы. О послевоенной школе помнят у нас многие. Как было бы

здорово собрать воспоминания о ней в большой толстой книге, тем более что цензуры теперь

нет и единственными недругами памяти народной являются у нас безденежье и склероз.

Новая тема сороковых годов – это враги. Им, врагам, посвящена отдельная глава. В

мирные довоенные годы основным нашим противником считался враг внутренний, а враг

внешний был потенциальным. Теперь, в сороковых, мы обрели настоящего внешнего врага.

Еще раз, после азиатского нашествия и вторжения Наполеона, России пришлось подняться

не только на свою защиту, но и на защиту всей европейской цивилизации. Эту великую

миссию она с честью выполнила. Рассказ о жизни в фашистской Германии прямого

отношения к повествованию о Москве, конечно, не имеет, но он, как мне думается, оттеняет

жизнь наших людей и черты нашего народа, того самого народа, которого одни считают

избавителем человечества от «коричневой чумы», другие – диким обитателем европейского

захолустья, а третьи – тем и другим вместе.

Москвичи мне интересны такие как есть. Я вижу их не из космоса, а из окна

троллейбуса. Они умиляют меня и раздражают, смешат и возмущают. То я люблю их, то

ненавижу. Мне хорошо среди них не потому, что они такие хорошие, а потому, что они мой

воздух, среда моего обитания, как вода для рыбы, как горячий песок для черепахи, как лес

для ежа. Старые кривые переулки в Москве меня радуют не меньше широких красивых

проспектов. Я тоскую по деревянным домишкам и дворам, поросшим травой, по

дребезжанию «Аннушки», катящейся через всю Москву, по лошадям, развозящим фургоны с

хлебом, по зрителям и болельщикам давно прошедших лет. Это чувство грусти и тоски по

прошлому не в последнюю очередь побудило меня к тому, чтобы начать давить клавиши

компьютерной клавиатуры (чуть не сказал «взяться за перо»). Хочется надеяться, что я это

сделал не зря.

Кто-то упрекнет меня в том, что я не показал в книге героический труд москвичей во

время войны и в послевоенные годы, кто-то – в том, что я умолчал о травле «безродных

космополитов» в конце сороковых годов и пр. Не спорю – темы эти важные и интересные, но

о них и так много написано. Вряд ли я смог бы добавить здесь что-либо существенное. Вот

рассказать о том, что неизвестно, о чем раньше не писали, это интересно, но, к сожалению,

это не всегда получается, так как не все архивы допускают к себе «вольных литераторов».

Это, может быть, и правильно, но от этого грустно. Когда я работал в Генеральной

прокуратуре, то, пользуясь служебным положением, мог читать уголовные дела той эпохи.

На их страницах запеклась, как говорится, кровь эпохи. Я открывал для себя тайны ее

повседневной жизни. Так, например, я узнал, что во время осады Ленинграда женщины,

живущие на его окраине, ходили через линию фронта за продуктами на территорию,

оккупированную немцами. Командиры нашей передовой линии выписывали им пропуска, и

они с сумками и кошелками отправлялись в соседний населенный пункт, занятый врагом, а

купив, что нужно, возвращались обратно. Да, немало сюрпризов из области нашей

повседневной жизни преподносит нам изучение прошлого. Остается только удивляться.

Поистине повседневная жизнь нашего народа полна чудес и невероятностей. Изучать их

одно удовольствие.


2008, PDF .

Обсуждение закрыто.